Казнить! Нельзя помиловать! (СИ). Страница 4

Основная часть отряда замаскировалась с боковой стороны монастыря — в кустарниках около стены. После взрыва часть отряда должна была по верёвкам, закинутым наверх, залезть на стены и вступить в бой; вторая группа — добежать до открытых ворот и ворваться внутрь. Третья — снайпера: смести своим огнём всех часовых, находившихся на боковой монастырской стене, пока на стену лезут бойцы…

Перед отъездом, бойцы спрятали на передовой большое количество взрывчатки. Тайно вернувшись обратно, отряд подхватил опасный груз и марш броском в ночи, добрался до гасиенды помещика. Группа захвата "внутри крепости" осталась, а основное ядро отряда побежало обратно — к монастырю. Наша группа бесшумно захватила помещика и я его "обработал"… В "купленные" нами телеги на дно уложили динамитные шашки, соединённые с "адскими машинками", сверху положили мешки с поражающими элементами: сухом горохом; рисом; банками с маслом, в котором масла сверху было на палец, остальное — куски гвоздей, рубленной проволоки; шайбы и гайки с болтами… Вся эта начинка должна была разорвать и нашпиговать стоящих вокруг телег озабоченных "самцов". И тех, кто стоял на галерее второго этажа: этих достанет меньше, но тоже кого то "приголубит"… Что касается "любвеобильных" фемин, приехавших на заработки: что тут поделаешь — война… Лес рубят — щепки летят… А тут — человеческие жизни…

Пять минут… Ровно столько времени нужно для того, чтобы пробежать 500 метров от окопов республиканцев до ворот монастыря. 500 метров чистого пространства, под страхом ожидания страшного пулемётного огня из окошек-бойниц монастыря. 500 метров и пять минут страха и ужаса: никто не хочет умирать! Глянул на часы: с момента взрыва прошло две минуты — нужно перемещаться в галереи монастыря: не хватало ещё попасть под "дружественный" огонь очумевших от страха бойцов-интернационалистов! Внутри монастыря и то безопаснее. Пока что… И я метнулся на второй этаж, забежав по крутой лестнице возле надвратной башни. В комнате над проходом — три испуганных солдатика… Три выстрела — за спиной никого не оставлять! И дальше — вдоль стены, заглядывая в каждую келью-бойницу… Негромко хлопали выстрелы "Вальтера": 8 выстрелов — смена магазина… У меня два "Вальтера и 10 запасных магазинов в специальной разгрузке, да ещё 50 патронов в пачке в рюкзачке. Хватит для этого боя… Штурмовая группа кроме пистолетов и ножей ничего из оружия больше не имела: его просто некуда было спрятать. Хватит и этого: в узком пространстве лучше оружия нет. А автоматов у нас не имеется… Да их и ни у кого ещё нет — даже у немцев… Но скоро появятся. У немцев…

Резкий поворот галереи на ту, длинную — в которой окна-бойницы смотрят как раз на окопы республиканцев. Прямо на повороте — баррикада из деревянных кроватей-топчанов, сложенных в эдакий "бутерброд"… Умно: несколько слоёв дерева пуля не пробьёт… За баррикадой спрятались пятеро франкистов; ещё один лежит рядом без движения — видимо мёртв. Всё их внимание — на коридор: постреливают изредка вдаль коридора. Понятно: нет командира и солдаты решают возникшую ситуацию просто. Под пули не лезут — ждут подкрепления… Но и по ним из келий наши бойцы не стреляют: и патроны берегут и сами на рожон не лезут. Им геройствовать ни к чему: нужно только дождаться подхода основных сил. 5–8 минут… Поможем братьям-испанцам?! Сместился вдоль стеночки на удобную позицию… Прямо как то не удобно и стыдно стрелять в спину ничего не подозревающим солдатам А может их в плен взять?! Рявкнул страшно, "выйдя из тени":

— Оружие на пол! Сами на колени!! Стреляю без предупреждения!!! Сколько раз мысленно и вслух — когда никто не слышал (ребячество, конечно) я отрабатывал эти фразы. На испанском. Вот и пригодились: Четверо сразу же рухнули на колени бросив винтовки, а пятый… То ли хотел в меня выстрелить, то ли любопытно стало — кто это там такой грозный? Молодой солдатик начал поворачиваться ко мне, "Вальтер" дёрнулся в руке и тело любопытного начало заваливаться на бок. Солдат рухнул на деревянный пол не выпуская из рук винтовку. Плохо ты парень знаешь русские поговорки — Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! А у тебя, вот — отобрали жизнь… Война…

Выглянул мельком в коридор; "срисовал" диспозицию и обратно под защиту стены… А там положение такое: с другой стороны длинного коридора тоже что то вроде баррикады. Коридор простреливается насквозь: как только франкисты друг друга не перестреляли? Хотя как — понял: баррикады у открытой стены, выходящей во двор монастыря. Под углом к дверям келий на противоположной стороне коридора… По дикому рёву во дворе понял — "кавалерия" прибыла: республиканцы добежали до ворот. Теперь бы под раздачу своих не попасть! С той стороны коридора раздались пистолетные выстрелы. Наши. И пленными, судя по выстрелам, не заморачиваются. Правильно, конечно — дело надо делать, а не пленных сторожить…

— Эй! — закричал я, не высовываясь в коридор — кто это там патроны зря переводит?! В плен брать не догадались?

— Михель — это ты? — заорали с другого конца коридора… Ну конечно: горячие испанские парни, заимевшие оружие: сначала стреляют, а потом спрашивают — если не попали…

— Я это, я… прокричал в ответ — сейчас выйду в коридор — не подстрелите сгоряча! Знаю я вас — горячих испанских парней! Сначала стреляете, а потом смотрите — в кого это мы стреляли?! На том конце истерично заржали в ответ. Отходняк, понимаю… Вышел в коридор сзади стоящих не коленях пленных: если что — успею упасть за баррикаду. В том конце коридора появились фигуры в камуфляже. Свои…

— Эй — суслики в норках! Хватит прятаться — война для вас закончилась! Мы всех врагов поубивали — выходите, не бойтесь… На том конце коридора фигуры чуть не сложились пополам от дикого смеха…

— Это ещё посмотреть надо — кто из нас врагов убивал, а кто прятался! Ну конечно — записной остряк отряда. Вышел из одной из келий, а за ним из келий стали выходить и бойцы его группы. Подошёл к моей баррикаде; увидел стоящих на коленях испуганных солдат…

— Мои поздравления вам сеньор Михель… — сказал почтительно и помахал перед собой несуществующей шляпой — вы точно не прятались от франкистских пуль… Не меня — так других подколол…

— Эй — а кто коридор держать под прицелом будет? — возмутился я, видя, как из-за угла вываливаются трое бойцов из нашей группы и идут к нам — довольные и ухмыляющиеся. Понятно: они тоже слышали крики прибежавших нам на помощь и рады: всё закончилось; они живы…

— А там командир идёт — он посторожит… — бросил один из группы: неосторожно сказал, в горячах. И сам смутился, когда понял…

— И кто это тут такой начальник, что меня в часовые определил? — из-за поворота вышел Старинов с тройкой штурмовиков. Подошёл ко мне; окинул хозяйским взглядов пленных — так и стоящих на коленях…

— Растёшь боец… — ухмыльнулся командир — уже и в плен научился брать, а не только убивать… Бойцы тоже заухмылялись…

— Командир… — решил подыграть Старинову — надо бы своей безопасностью обеспокоиться… А то эта пехота — злые они очень: мы же им врагов то не оставили! Как бы нас со злости не перестреляли!!! Доказывай потом, что ты не верблюд! Бойцы снова заржали…

— Не боись боец… — дождавшись, когда отсмеются, подхватил эстафету Старинов — держи штаны сухими. Командир с тобой — он тебя защитит! Я, чтобы не портить настроение бойцам — не стал глядеть в глаза Старинову: не сможет он меня защитить — если что: не в том он звании и должности… Ай ладно — не будем о грустном…

— Что у нас с потерями командир? — спросил я. Старинов погрустнел:

— У нас — двое тяжёлых и четверо средних… Боюсь — до госпиталя не дотянут… А что в вашей группе? Где старший группы?

— Здесь вроде все целы… — начал я — по крайней мере на ногах стоят… Надо по той стороне… — мотнул на противоположную сторону галереи — посмотреть. Может там кто из наших… В коридор — со стороны которого я пришёл — выскочило трое бойцов-интернационалистов…